воплощения Истории. Герои являются символами-масками культур (Хозяин – Мексика, Слуга, негр Филомено, – Куба), а их путешествие из Мексики через Гавану в Европу воплощает развитие во времени человеческой культуры, увиденной с «американской» и теперь уже универсальной точки зрения.

бывало, в своих углублениях жирные соки жаркого; из серебра фруктовые вазы – три круглые тарелки, надетые одна над другой на стержень, увенчанный серебряным гранатом; из серебра винные кувшины, выкованные серебряных дел мастерами; из серебра блюда для рыбы, и на каждом – выпуклая серебряная султанка плывет над сплетенными водорослями; из серебра солонки, из серебра щипцы для орехов, из серебра ложечки,

украшенные монограммами… И все это потихоньку, неторопливо, с заботой, чтобы не звякнуло серебро о серебро, укладывается в темные глубины деревянных ящиков, багажных корзин, сундуков с надежными запорами, под бдительным оком закутанного в халат Хозяина, и он один, только он по временам разрешал серебру зазвенеть, когда мастерски мочился, метко направляя мощную струю в серебряный ночной сосуд с лукаво

подмигивающим серебряным глазом на дне, сразу же ослепленным пеной, которая, отразив в себе столько серебра, тоже начинала серебриться…– Сюда – то, что остается, – говорил Хозяин. – Туда – все, что. поедет.Среди подготовленного к отправке тоже немного серебра – кое-какая столовая посуда, набор кубков и, конечно, сосуд с серебряным глазом, но, главное, шелковые рубашки, короткие шелковые штаны,

шелковые носки, китайские шелка, японский фарфор – сервиз для утреннего чая, а его, да будет вам известно, лучше всего пить в приятном обществе, и манильские шали, совершившие путь через просторы западных морей. Франсискильо – лицо у него замотано, словно узел с бельем, в голубой платок, который прижимает мягчительные листья к раздутой флюсом правой щеке, – во всем подражал Хозяину и даже мочился так же, как

он, правда не в серебряный сосуд, а в глиняный горшок. Он тоже ходил из патио в галерею, из прихожей во внутренние покои, подпевая, словно церковный служка: «Сюда – то, что остается… Туда – то, что едет».И так прекрасны были в лучах заходящего солнца шали и шелка, серебряные блюда, китайские и японские изделия, покоясь среди стружек, где предстояло им мирно спать либо терпеть превратности далекого пути, что

Хозяин, все еще в халате и колпаке – в этот вечер прощальных визитов не ожидалось, и можно было не переодеваться, – предложил слуге, после того как были заперты все ящики, сундуки, корзины и ларцы, разделить с ним кувшин вина. Затем, прогуливаясь медленным шагом, он принялся разглядывать упакованные вещи, затянутую чехлами мебель, картины, которые остались висеть на стенах. Вот портрет племянницы-монахини: в

белых одеждах, с длинной нитью четок, осыпанная драгоценностями и цветами, – взгляд у нее, пожалуй, слишком пылкий, – она изображена в день, когда стала невестой господней...

энтузиастов-переводчиков в данный момент работает над переводом, и готовые главы появляются в первую очередь здесь. Поэтому текст неполон, но уже есть что почитать.Книга была приобретена Маратом Капрановым, главным редактором «Сальсы по-русски», в интернет-магазине. Даже после беглого знакомства с текстом стало ясно, что этот труд необходимо опубликовать на русском языке. Книга изобилует

подробными датами, биографиями людей, цельной исторической картиной.Автор книги Джо Консо был близким другом Тито Пуэнте на протяжении многих десятилетий. Надо сказать, что Тито вообще не подпускал к свой жизни почти никого, но Джо был вхож в самые ближние «закулисья». Поэтому рассказ о Тито от лица такого сведущего человека — уже само по себе интересно.Известен также факт, что Тито Пуэнте в

колоссальном количестве интервью врал, как дышал. Точнее, это было не вранье в негативном плане, а озорное, хулиганское фантазерство — существенная часть характера этого великого человека. В материалах про Тито Пуэнте из-за этого расплодилось множество мифов, созданных им самим и неперепроверенных незадачливыми журналистами.Это обстоятельство подстегнуло Джо Консо написать правдивую книгу о

человеке, оказавшем невероятное влияние на всю мировую музыкальную культуру. В этом ему помогал дотошный профессиональный писатель Дэвид Перес, который на протяжении нескольких лет встречался с Джо и всяческими ухищрениями вытаскивал из его памяти факты, события, диалоги.Этим объясняется несколько сбивчивый стиль книги. По сути, это мемуары уже немолодого человека, который вспоминает то одно событие,

то другое… При этом текст дополнен уточненными и подробными биографическими сведениями почти всех персонажей, о которых так или иначе идет речь.Суховатый сбивчивый текст книги с массой дат адаптируется для русскоязычной аудитории. Хотя при переводе мы стараемся быть максимально близки к оригинальному тексту, какие-то вещи все равно изложены чуть более литературно. В конце концов, это художественная

литература для тех, кто хочет узнать про сальсу, про историю этой музыки и людей, создавших ее, чуть больше, чем может дать современный русскоязычный интернет.

доступен тщательный труд, посвященный афро-карибской музыке, и в нем будет очерчена эволюция этой музыки в мельчайших деталях. Речь идет о готовящейся к публикации книги «Истоки сальсы», создаваемой вместе с перкуссионистом и музыковедом Джоном Сантосом, известным ведущим преподавателем афро-кубинской музыки в США и Европе.В настоящей книге основной упор делается на некоторых технических аспектах и

фундаментальных основах сальсы. Здесь вы найдете примеры музыки, выдержки из нот, дискографию, список рекомендуемых к прослушиванию аудиозаписей, а также глоссарий используемых в тексте терминов. Вскоре будет доступна аудиокассета, на которой будут представлены фрагменты записей в хронологическом порядке. В будущих изданиях будет включен углубленный анализ импровизационной и аранжировочной

техник.Эта книга - перевод с английского языка Марата Капранова, выполнена с сохранением оригинальных нот, фотографий и даже верстки. Важное и удобное пособие для любого музыканта, желающего познакомиться с тем, как же играть сальсу.

собственным вкладом в дело узаконивания развивающегося Нового Света, и в особенности народного афро-латинского наследия. Алехо Карпентьер (годы жизни 1904-1980) был, в основном, новелистом и журналистом в области искусства, в последние десятилетия он возглавлял министерство Кубы в правительстве Кастро. Этот пост послужил причиной, почему его возненавидели многие мигранты, в частности, Гильермо Кабрера

Инфанте (кубинский прозаик, вики рус.) И хотя интеллектуал Карпентьер не был музыковедом ни по образованию, ни по роду деятельности, он был умелым классическим пианистом, и даже получил грант от мексиканского правительства, чтобы написать исследование кубинской музыки, так что он изучил большой

объем архивных документов. Работа с источниками соединилась с его писательским талантом прозаика и эссеиста, что произвело на свет действительно выдающийся опус, который, среди прочего, представляет отличный образец в лучших традициях кубинской интеллектуальной литературы. В книге все нотные примеры даны с озвучкой - т.е. их можно послушать. Кроме того, представлены дополнительные материалы везде, где

это возможно - ноты, видео и аудио.

Автор рисует картину острой борьбы подлинно революционных сил во главе с Ф. Кастро против попыток реакции не допустить дальнейшего развития освободительной борьбы кубинского народа.Вступительная статья второго секретаря ЦК Коммунистической партии Кубы Рауля Кастро Рус. Общая редакция перевода и послесловие О. Т. Дарусенкова. ...Прошло более трех десятилетий со дня штурма казармы Монкада —

героического акта, поворотного момента в долгой борьбе нашего народа за полное освобождение, что объективно, по своему значению и последствиям, призвано было послужить примером для стран Латинской Америки, добивающихся, как выразился национальный герой Кубы Хосе Марти, второй и окончательной независимости.Бросив вызов правящим кругам Соединенных Штатов, сохранявшим на острове

неоколониальное господство, отмежевавшись от местных традиционных буржуазных партий, открыто выступив наперекор альянсу тех и других, небольшой и решительный революционный авангард неожиданно атаковал вторую по мощи крепость страны с намерением сразу же после ее захвата вооружить массы и начать всеобщее восстание кубинского народа. Так открылась новая страница в истории Кубы, вооруженное действие

стало основной формой борьбы против кровавой диктатуры Фульхенсио Батисты, против ига Соединенных Штатов и их монополий — эксплуататоров кубинской нации с начала нынешнего века.