В марте 1949 года, или около того, Тито закулисно обсуждал с тремя людьми свое намерение покинуть оркестр Пупи Кампо. Сначала он сказал об этом Фрисаура, пока они жили вместе, в одном номере в гостинице во время выступлений с оркестром. После он поделился своим намерением уйти с Джо Локо и Чарли Палмьери. Те сочли это отличной идеей. Тито объяснял, что хотел бы собрать оркестр, под который бы танцевали мамбо — но в таком […]
Несмотря на то, что у Тито не было за плечами обычного ученого заведения, он был ненасытен в стремлении к образованию. И когда он начал изучать музыку, стал буквально одержим ею. Он обожал джаз. Тито слушал классическую музыку и впитывал внутреннее устройство и методы, которыми «великие композиторы» пользовались в своих произведениях. Ему нравилось, как звучит симфонический оркестр, как он меняет настроение и чувства слушателя. Он чутко внимал филигранному звуку камерных ансамблей и солистов. По его […]
Тито веселился всякий раз, когда речь заходила о «Парнях с Пикадилли». По его словам, свежесобранная группа, которая, как известно, впервые появилась в Палладиуме, а до этого в студии танца «Альма Дэнс», могла запросто называться «Мафиози». Все тщательно отобранные Джимми Фрисаура трубачи были итальянцами. Пагани представил публике ансамбль труб и афро-кубинской перкуссии Тито Пуэнте как «Парни с Пикадилли». Тито знал, что они будут звучать хорошо — […]
Нью-Йорк 1948. Город, который никогда не спит, город миллионов огней и сотен клубов. Тито Пуэнте делает первый шаг на пути к собственному оркестру...
Важной составляющей музыкального образования Тито была так называемая система Шиллингера. Он полагал, что она позволила ему расширить свои возможности как аранжировщика. Перед Второй Мировой войной Тито надеялся сделать карьеру в качестве композитора саундтреков для фильмов. Он общался с разными музыкантами, и те порекомендовали ему обратить внимание на метод Шиллингера. «Я не был уверен, как именно это должно было помочь осуществлению моей мечты, но сама по себе […]
По рекомендации своего друга Чарли Палмьери, который играл на фортепиано в группе бразильца Фернандо Альвареса, Тито вошел в состав оркестра Пупи Кампо. Кампо, как и Тито, боготворил Стэна Кентона, а также высоко ценил Переса Прадо. Тито полагал, что его участие в оркестре Кампо будет правильным шагом. «Он был шоуменом, ярким и красочным», — вспоминал Тито. Определенное влияние джаза на Кампо признавал даже он сам. Кампо не верил, что […]
Нью-Йорк менялся. Война распахнула двери для полчищ мигрантов, искавших работу. Большинство мужчин было на фронте, так что внезапно стала остро ощущаться нехватка рабочей силы в тылу. Пуэрториканцы, мужчины и женщины, устраивались на работу на фабрики и корабельные доки, производили товары как для внутреннего рынка, так и для военных нужд.
По мнению Тито, в середине 1940-х годов было два самых передовых оркестра — «Мачито и его афро-кубинцы» и оркестр Стэна Кентона. Он чувствовал желание развиваться в этом же направлении, но не имел никакого представления, что нужно делать. Вот-вот он должен был стать отцом, и ему необходимо было зарабатывать деньги.
Клуб Минтона - колыбель настоящего черного бибопа, там творили легенды: Диззи Гиллеспи, Телониус Монк, Чарли Паркер. Вы узнаете про легендарного "Пташку", а также о небольшом периоде времени, когда Тито играл в оркестре Хосе Курбело. И, наконец, у Тито появляется первенец Ронни.
Вибрафон - его чарующий звук однажды зачаровал и Тито Пуэнте. Вы узнаете о том, что такое вибрафон, кто стоял у истоков вибрафона в сальсе, а также откроете для себя такие имена, как Кол Чейдер, Терри Гиббс, Лайонел Хэмптон, Милт Джексон, Дейв Брубек.
Реакция Тито на содержимое большого конверта из оберточной бумаги не должна была удивлять меня, но все же удивила. Он бросил взгляд на него и швырнул конверт через комнату. Еще чуть-чуть, и он попал бы мне прямо в голову. «Мне не нужно это дерьмо, — сказал он сердито. — Это чушь. Я не хочу даже видеть эту хрень». Мы сидели в моей квартире, большую часть той ночи предавались воспоминаниям и отдыхали после насыщенного дня. А денек выдался еще […]
Они ушли по призыву Тито и представить себе не мог звук горна на судне в разгар морского сражения, но именно он изменил его навсегда — сделал старше, чем он был, тверже в убеждениях. Когда его спрашивали о войне, Тито неизменно хмурился, а если продолжали настаивать на этой теме, то повышал голос и отстранялся. 7 декабря 1941 года японцы разбомбили Перл-Харбор. После этого дня, который, по словам Рузвельта, «навсегда останется позором», Соединенные Штаты […]
Старое, доброе кино Пока музыкальная картина Кубы неумолимо менялась, Тито занимался игрой на ударной установке, впитывал все, что только мог узнать о биг-бендах, заслушивал до дыр пластинки Касино де ла Плая на 78 оборотов и продолжал осваивать фортепиано и саксофон. Несмотря на травму ноги 1933 года, Тито по-прежнему привлекал мир танца — танцевальные клубы и шоу. Хотите верьте, хотите нет, но два его самых любимых танцора не имели […]
Казино на пляже Впервые Тито услышал оркестр «Casino de la playa» в 1937 году, и это была любовь с первой ноты. Он произвел на него такой же эффект, как и в свое время Бенни Гудмен с Джином Крупой. Тито утверждал, что один лишь этот кубинский оркестр оказал на его музыкальные предпочтения колоссальное влияние. В то время основным вокалистом был Мигелито Вальдес (Miguelito Valdés). «Это отличалось от всего, что происходило на Кубе», — вспоминал […]
По пятницам и субботам в Эль Баррио танцы были повсюду, на каждой вечеринке звучала живая музыка. В католической церкви Ла Милагроса танцы устраивались круглый год, и многие люди с нетерпением ждали этих вечеров. Очень популярным местом был также клуб «Касита Мария» на пересечении 110-ой стрит и Лексингтон авеню. Люди тщательно готовились к танцам — надевали лучшие наряды, и на вечеринках всегда выступали музыканты. Для церковного прихода в Восточном Гарлеме танцы […]
Хотя у Шавье Кугата (Xavier Cugat) был легкий латиноамериканский звук, приспособленный для коммерческого рынка, он все же существенно влиял на развитие «черной» кубинской музыки в Нью-Йорке. «Он был прозорливым бизнесменом со здравым рассудком, — так объяснял это Тито. — Словно у него было шестое чувство, и он знал, когда переключиться и сменить звук». Шавье Кугат родился 1900 году в Барселоне, в Испании, и провел свое детство в Гаване. До середины 1920-х он играл […]
«Там были Джин Крупа, Бенни Гудман и Гарри Джеймс. Эти парни по-настоящему умели играть!» Тито слушал все подряд, но любимыми были Бенни Гудман, Каунт Бейси и Дюк Эллингтон. В список избранных входил еще оркестр Чика Уэбба, Стена Кентона (позднее), Чарли Спивака и Арти Шоу. Казалось, что эти оркестры всегда играли как в самом Нью-Йорке, так и в его окрестностях. Там почти никогда не было […]
Тито и я много раз пережевывали, как он познакомился с Мачито и со всеми прочими великими первопроходцами в афро-кубинской музыке. Мачито приехал из Кубы совсем юношей, у его шурина, Марио Баусы, относительно него были далеко идущие планы. Мачито и Марио сильно повлияли на музыкальные вкусы Тито. Более того, для Тито, по его словам, Мачито стал одним из двух людей, про которых говорил, что он «вроде отца». Мачито и Марио стали […]
Гарлемский ноктюрн Бить по резиновому мячу ручкой от метлы у Тито получалось естественно. Он утверждал, что игра в стикбол перед домом на 110-й стрит в Эль Баррио, где он жил, была намного лучше игры на фортепиано. По его собственному мнению, он был довольно хорош в этой нью-йоркской игре, но должен был найти баланс между занятиями спортом и музыкой — его мать настаивала на этом. Тито рано начал учиться музыке. К тому времени, […]
Музыка началась негромко. Сначала струнные заиграли мелодию, затем к ним присоединились альты и виолончели. Пуэрториканский симфонический оркестр под управлением Йоселин Пабон звучал поистине вдохновляюще. Я стоял вместе с Тито за кулисами большой сцены Пуэрториканского Центра изящных искусств имени Луиса А. Ферре. Попс разоделся в блестящий черный смокинг со всеми модными наворотами. Он был поглощен музыкой, огромным оркестром и оркестрантах в его центре. Он был очень взволнован. […]