Светлана Яворская. Свой стиль

Капранов Марат: Расскажи, как все начиналось.

Светлана Яворская: Я начинала все с сальсы. Это было 7 ноября 2011 года.

– Красный день календаря.

– Я просто запомнила дату (смеется). Это был открытый урок. Я в очередной раз посмотрела «Грязные танцы» и поняла, что хочу танцевать так же, как они танцевали в подвале. Мне сказали, что это что-то между сальсой и бачатой. Нашла танцевальную школу, но мне стало страшно, что там преподают негры, и я стала искать другую. Нашла какую-то группу из четырех человек, нас сразу поставили в пары. Эта группа почти сразу закрылась, и мне опять посоветовали ту же танцевальную школу. Тогда это была просто студия на Фонтанке. Я записалась на открытый урок, приехала на Гостиный двор, дошла до Фонтанки и потерялась. Не знала, куда пойти – направо или налево. И решила, что пойду направо, и если найду школу, значит, судьба. И – судьба.

– Хорошо, но как ты пришла к бути-дэнс, скромная девочка?

– Хороший вопрос. Когда это только начиналось в Питере, я смотрела видео, как трясут задами, и я думала – не, это пошлятина! Потом одна из моих учениц уговорила пойти на курсы по twerk. Я тогда подумала – я же танцую реггетон, у меня все получится.  Но не тут-то было! Там другая нагрузка. Но мне даже понравилось, и я подумала – почему бы нет? Кто-то где-то меня увидел и предложил, чтобы я преподавала бути в другой школе. Но мне предложили сделать занятия в студии, где я уже работала.

– Реггетон. Или кубатон? Или сальсатон? Что танцуешь ты?

– Я танцую все. Начинала с реггетона. В Питере, правда, этим словом обозначают все. Слава Богу, что еще более-менее различают сальсатон, там все же есть шаги сальсы. Мало кто во все это вникает.

– Ты принципиальна в терминологии?

– Я люблю, когда вещи называют своими именами. Смотришь видео, подпись – реггетон, а танцуют дэнсхолл под дэнсхолльную музыку. Это касается не только России, но и иностранцев тоже, и даже инструкторов.

– Ты в итоге научилась танцевать так, как в подвале в “Грязных танцах”? Сбылась мечта?

– Ну, кстати да (смеется). Да, было такое, спустя четыре года. Просто, так не потанцуешь с кем попало. Я не могу так танцевать бачату с незнакомым человеком… А есть, знаешь, преподаватели, которые учат танцевать так, как можно танцевать только со «своими» людьми, постановочные связки. Тоже непонятно, зачем так преподавать и говорить, что это соушел? Называйте тогда уж свою группу «шоу-группа», а не бачата сеншуал, которую нигде не могут потанцевать.

– Хотя бачата и реггетон на сальсу оказали минимальное воздействие, однако сейчас невозможно отделить Кубу от реггетона. Там уже и сальсу-то мало где танцуют.

– Они танцуют в основном не реггетон, а кубатон.

– Открещиваются от Пуэрто-Рико?

– Это вообще разные стили. Пуэрто-Рико – это более жесткий стиль. Реггетон – это уличный танец, ребята пуэрториканцы выделывают все это на улице – и волны пускают, и тряски, причем там есть свои нюансы. А кубатон строится на более мягких движениях. Никакой жесткости, клуб, расслабон, и больше вульгарности, особенно со стороны девочек. Вообще реггетон – это не женский танец, его танцуют мужики.

– Я вспоминаю видео, как молодой Йоанди прыгает на руках, трясет ногами вверх, изображает злых крабов в подворотне, такой пацанский танец подворотен.

Видео на Youtube

– Да, это олд-скул реггетон. Когда парни работают телом, двигают бёдрами, на локтях, на руках, имитация автоматов. А есть один кубинец, который вместо того, чтобы трясти телом, трясет задницей. В принципе можно выпендриться, что он и так умеет, но если ты преподаешь, то доноси до людей правильные вещи.

Если ты преподаешь, то доноси до людей правильные вещи.

– Этот реггетон олд-скул уже нигде и не увидишь?

– В Питере могут дать для развития на занятиях, или вставить в постановку. Чтобы мальчики не задницами трясли… ой, ну ладно, пусть слово «задницы» будет.

– Я чувствую, мы много раз еще произнесем это слово.

– Ну ладно тебе!.. Когда ко мне на занятия приходят и мальчики, и девочки, я всегда разделяю их на разные партии, не считая разминки.

– Но многие девочки идут в реггетон именно для того, чтобы потрясти задницей и изобразить из себя злого мальчика?

– Да, и мне это вообще не нравится. Я долго шла к своему стилю, и сейчас пытаюсь предлагать именно его. Я не подстраиваюсь ни под кого. Например, когда я ездила в Москву на фестиваль реггетона, там было все одно и то же. Везде перрео, пуэрториканский стиль – жесткость, какой-то бит… и все девочки там – мальчики. В Питере та же картина, в основном, потому что все ориентируются на Москву, на Ингу Фоминых – она в своем деле профи. В Питер тоже приехал один инструктор, который преподает только перрео. Я же пытаюсь это разнообразить. Мне ближе женский стиль, люблю быть девочкой. В шоу можно поставить жесткость, но ты же – девочка. Ты же должна показать себя, какая ты красивая, какая ты «секси чика». Пусть мальчики будут мальчиками, а девочки пусть показывают женские партии. Хотя на Кубе это зачастую просто тряска задницами и ёрзанье по мальчику. Фу. Ну да. Оно так и получается (смеется).

В шоу можно поставить жесткость, но ты же девочка!

Да, я помню, когда одна моя знакомая показывала мне разные видео, в поисках информации о стилях, и тогда я увидела даггеринг. Я была в шоке от того, как на самом деле танцуют на Кубе девушки. По сути, это своего рода оргия. И когда я была в Европе на фестивале (Remeneate International Salsa Congress) в 2015, и там были баттлы, было понятно, что там должна была делать девочка. Я немного сыграла, но у меня все было прилично. Так сказать, приличная оргия (смеется). Но там если так танцуют, то все прекрасно понимают, что это танец. Здесь же, когда танцуешь реггетон в клубе, и там же есть какие-нибудь латинос – кубинцы, эквадорцы и т.п. – они не смотрят на танец, они подходят и подкатывают. Я не люблю здесь танцевать парный реггетон. Здесь они считают, что таким образом девочка зазывает себе кого-нибудь.

– Но на это как раз и похоже.

– Это надо уметь правильно танцевать, чтобы они так не считали.

– Они будут так считать, даже если ты будешь просто стоять и смотреть в потолок.

– (смеется) в принципе, да!.. Есть тут у нас один клуб… по субботам в ночь там вечеринки, и я редко стала туда ходить. Считаю это просто обычным притоном. Я буду говорить об этом всегда, везде и всем, пока там что-нибудь не изменится. Латиноамериканский притон, и непонятно, кто кого пришел снимать.[Примечание “СпР”: с момента беседы до публикации прошел почти год, и за это время ситуация в этом клубе сильно улучшилась – открылся второй зал строго танцевальной направленности, где регулярно проводятся вечеринки для тех, кто все же хочет от души потанцевать]

– Да ладно? Почему же меня там никто не снимает?

– Ну ты белокожий.

– Вот ведь…

– Да. И там вот так и танцуют реггетон. Как на Кубе. Ёрзание.

– А где у нас можно потанцевать реггетон без риска для здоровья?

– В Питере, разве что на занятиях, если сам будешь устраивать джемы и баттлы. Иногда бывают реггетон-пати. Но всю ночь танцевать реггетон тяжело, как бы я не любила реггетон. Его нужно разбавлять. А вот сальса – другое дело, сальсу готова танцевать всю ночь.

– Чем разбавляют реггетон на подобных вечеринках? Сальсу, например, у нас разбавляют зачем-то бачатой.

– А реггетон разбавляют кубатоном (смеется). Не, ну правда!

– А как девочки не уходят из темы, когда понимают, что танцевать их любимый реггетон, которому они отдают так много сил, попросту негде?

– Есть несколько причин, почему они идут на занятия по реггетону. Это физическая нагрузка, альтернатива фитнесу, тренажерному залу. По крайней мере, у меня на занятиях точно можно скинуть вес. Это контроль тела, чтобы научиться делать телом то, что раньше не мог. И кому-то действительно нравится музыка и танец, но таких меньшинство.

– Много ли у тебя было учеников?

– Реггетон я преподаю с 16 января 2013 года, хотя ассистенткой преподавателя по сальсе я работала с лета 2012 года. Причем я тогда знала не сильно больше, чем ученики, по сути. Многие хвалили, писали благодарности, многим помогло в плане здоровья, ведь если все правильно делать, то там много пользы – осанка выпрямляется, ножки накачиваются…

– А как дела обстоят с мужиками?

– Мужиков тоже немало, но поначалу стеснялись. У нас в Питере вообще реггетон танцуют в основном только девочки, и я даже начинаю ругать парней – слушайте, ну это вообще-то мужской танец! Если нравится, идите и учитесь! У меня даже на твёрк ходили мальчики, серьезно!

– Да, ждем мужскую шоу-групу по тверку.

– Ну уж нет. Можно конечно в качестве маркетинга – мол, вон, Яворская научила даже мальчиков твёркать… Но как-то это уж совсем будет… (смеется). Хотя подожди, хорошая идея!

– Тяжело мужиков учить?

– В плане сложности разницы нет. Я стараюсь давать мужскую технику и девочкам тоже, так же, как и женскую – мальчикам, на разминке, чтобы они умели делать все. Но способности у всех разные. В реггетоне различие мужской и женской партии, если не брать перрео, идет в плане пластики, базовая техника в общем похожа, но есть разница в нюансах. Например, у девушек грудная клетка идет наверх-наружу, а у мальчиков вниз-внутрь, на тот же счет, и то же самое с попами. Если у девочек все из себя, то у мальчиков все в себя. Ну а по стилям… перрео – это есть перрео, кубатон это кубатон.

– А к тебе приходили совсем кривые девочки, не могущие различить где какая нога, и ты делала из них красавиц?

– Да. Такие до сих пор приходят. Сейчас у нас три группы по уровню – начинающие, продолжающие и старшие. Конечно, в начальную группу приходят самые разные, и я там даю больше техники.  Есть те, кто уже где-то танцевал, а бывает, что приходят девочки, которые путают ноги и руки, и они начинают замыкаться. Таким я уделяю особое внимание. Я не могу просто взять и бросить эту девочку, пытаюсь ее раскрепостить, ведь она же не просто так пришла она хочет развиться. Вроде бы да, получается, она начинает отходить и вырастает в моих глазах. Мне это приятно, и она довольна, что она может это делать. Бывали даже ситуации, когда благодарили, мол, «я не думала, что я так смогу».

– Что для тебя самое важное в преподавании? Какая цель?

– Очень хорошо, когда ученице начинает нравится свой танец, и она достигает того, чего хотела. Это может быть пока не совсем правильно по технике, а я в этом вопросе очень придирчивая, но она довольна, рада, счастлива, и для меня это очень важно. Достижение. Но потом я говорю ей – работаем дальше! Если хочешь выступать…

– Расскажи про свой «Dance Show Group»

– У меня была мечта создать свой коллектив, с которым я могла бы ставить номера, где я была бы хореографом. Я еще в начале своей карьеры присматривала людей для группы, и к ней я шла очень долго, примерно полтора года. Я смотрела, кто как двигается, кто на что способен – это сейчас я могу метко определить зорким глазом, кто и что. Потом предлагала – хотите? «Хотим». Если человек приходил в эту группу, то пока не выступит с танцем, никуда не уходил.

– То есть, ты диктатор.

– Я стараюсь сделать как мне надо, учитывая их индивидуальности. Как бы объяснить…

– Ну так и объясни – да, я маленький тиран.

– (смеется) ну да, меня еще и монстром называют… Помню, как Гоша [Величковский – прим. МК] привел ко мне своего ученика и сказал: «Света, это Коля, передаю его тебе, ты только аккуратнее с ним, чтобы он выжил к концу занятия». И Коле было очень тяжело. Но у меня на занятиях люди работают, и благодаря этому у них получается. Я не «забиваю» на людей, и если ты пришел ко мне на занятия то… все! Ты попал! С шоу-группой то же самое. Все девочки знают, что придется много работать.

Я не «забиваю» на людей, и если ты пришел ко мне на занятия то… все! Ты попал!

– Возвращаясь к вопросу о преподавателях. Есть ли какие-то критерии, по которым ученик может отличить горе-преподавателя от профессионала, который, возможно, не высочайшего уровня, но точно не покалечит?

– Человек, который не сталкивался с темой, вряд ли определит сразу, только если не будет всерьез сидеть и сравнивать разные видео и технику. Такие вещи только с опытом приходят. В принципе, если человек работает неправильно телом, то организм ответит болью. Преподаватель должен объяснить правильную технику и если он не может пояснить, почему у ученика возникают болевые ощущения, то это повод задуматься о его квалификации.

– Значит, надо срочно идти к Свете.

– Ну так да! У меня на самом деле большой опыт, я же танцую с тех пор, как начала ходить. И сама получала травмы, и мне рассказывали учителя, и я ездила на специальный курс для преподавателей. Конечно, поначалу я не могла на многие такие вопросы ответить, но всегда старалась узнать, расспросить, что и как. Так что теперь я могу объяснить, почему и где болит, что когда делать, все нюансы. «С» – скромность.

– По-твоему, зачем сальсерос изучать кубатон? Понимаю, что иногда ставят на вечеринках, но нельзя же капитально изучать все, что ставят? С одним направлением бы разобраться.

– Если ты метишь в профессионалы, нужно знать очень много и развиваться в разных направлениях. Тем более, что кубатон еще и дает очень хорошую пластику.

– А есть ли возрастные ограничения? Я слышал, что реггетон – это вообще-то танец для молодых пацанов из подворотен. Солидно ли “реггетонить” мужику, которому уже за пятьдесят?

– Так и есть, реггетон – это танец для молодых. Но в зрелом возрасте его полезно танцевать для себя. Хотя, мне кажется, это круто, если мужчина за пятьдесят вдруг начинает валить реггетон на вечеринке. Это очень хорошо для здоровья. У меня есть ученики, которые почему-то стесняются танцевать реггетон на публике. Я им говорю: «чего стесняться? Ты станцуй, зато другие так не могут!» Секрет в том, что нужно быть уверенным в том, что ты танцуешь. Если ты скромно в уголке делаешь какие-то элементы, то да – это будет смотреться не очень. Ты либо танцуй, либо не танцуй.

Секрет в том, что нужно быть уверенным в том, что ты танцуешь.

– Ну а что делать, если танцор неплохо танцует касино, звучит тимба, и вдруг – вставка из махрового реггетона, с таким отчетливым ритмом “дембоу”. А он не уверен в своем владении реггетоном. Что ему делать, просто стоять? Неуклюже пытаться выполнять элементы, которые с трудом вспомнит?

– Да лучше пусть танцует дальше сальсу (смеется).

– А партнерша вырывается, ей хочется жечь…

– Я скажу так – прости девочка, но ты танцуешь в паре. Если тебя отпускают – пожалуйста, фигачь. Но если он держит, то можешь просто повертеть плечиками, потрясти попой, можешь сделать это в паре. А вот если мужчина не умеет… (задумывается) иди и учись танцевать реггетон! К тому же – это нереально круто, когда мужчина отпускает тебя и начинает жечь реггетон. А если еще и девочка подключается, то это его еще больше заряжает!

– Ты учишь людей. Через твои руки проходят многие. Но по-прежнему смотришь на танцпол – не обязательно в Петербурге – и видишь все ту же картину: мальчики-“бревнышки”, какие-то связки…

– Многие стесняются, не понимают. Даже боятся. Танцорам объясняю так – реггетон хорош для пластики, как минимум. Это чем-то похоже на кубинскую румбу – пока до тебя не дойдет, ничего не будет. Многие просто стесняются, пожалуй, это наиболее точное слово. Я определяю такие мысли у учеников по выражению их лиц, по взгляду. И я разговариваю с ними, объясняю, что стесняться нечего. Ты же приходишь не для кого-то, а для себя.

– Получается, что в реггетоне нет обязательного соушел? Ведь если ты преподаешь сальсу, то настраиваешь учеников, чтобы они ходили на вечеринки и танцевали.

– Наверное, нет. Реггетон в чистом виде можно станцевать только если на вечеринке включат реггетон. Но это случается не часто. Другое дело, если звучит сальсатон. Если ты слышишь, что звучит рэп, читка, то потанцуйте реггетон! Что вам мешает? Стесняются. Особенно, если один на танцполе, или партнер не поддерживает. Я всегда внушаю ученикам – будьте уверенными в себе!

– Что же делать, чтобы реггетон стал популярен на вечеринках? Чтобы кубинские вечеринки стали походить на кубинские, а не на ленинградские?

– Нужно продвигать реггетон, развиваться самим и доносить до танцующих людей, что это не просто «секс на танцполе», а танец. Хотя в кубатоне если пара танцует, то, по сути, оно так и выглядит…

– Так тем более, если человек ищет сексуальности в танце, то на реггетон должна стоять очередь, а все прут в кизомбу и бачату.

– Так они же устают, маленькие мои, они поспать хотят! Им лень работать!

– В бачату одно время вообще валом шли – низкий порог вхождения и желание обнимашек. Но в реггетоне такие обнимашки, что воу воу!

– Стесняются.

– У нас, конечно, другой менталитет. Может быть, это даже и к лучшему.

– Иначе была бы заурядная порнография. Приходишь на вечеринку, а там оргия. Хорошо хоть в одежде. Кстати, меренге тоже очень контактный танец. Это у нас его почему-то так преподают – рамочка, ведение… Но в оригинале это очень близкий контакт. И даже я слышала, что на вечеринках на Кубе и в Доминикане принято было при входе отдавать оружие – ножи, и тому подобное, чтобы не было эксцессов на почве ревности с печальными последствиями. И кубинки очень ревнивые.

– Насчет ориентиров. Как ориентироваться начинающему реггетонщику – что хорошо, что плохо? Коммерция – бешеная, а само слово зачастую синоним чего-то среднесортного, или даже откровенного хлама. Кто из танцоров для тебя флаг, куда нужно идти? 

– Барбара Хименес очень крута как в женском, так и в мужском стиле, трио Cuban Flex, Yoandy Villaurrutia, он больше с уклоном в perreo, уже и “Нью-стайл” продвигает. У них действительно реггетон с элементами шоу. Как танцор еще Эдвард Рамос, хотя его метод преподавания мне не нравится, и вообще он ушел в дансхолл. Йенеси Ферей, она хороша в кубатоне, у нее можно интересные фишки взять.  В номере должна быть музыкальность, чтобы человек умел слушать музыку, есть биты, есть слова, есть акценты, очень важно со всего этого перейти на нужную позицию. С битов на слова, со слов – на акцент. Это интересно смотреть. Сейчас в кубатоне, да и в реггетоне шоу зачастую ставят не музыкально, только под биты. Вообще – что это за преподаватель, который не может передать музыку через свой танец?

– А как угадывать фишки в реггетоне? Кажется, там все так однообразно…

– Это как и в сальсе. Когда много слушаешь, то уже можешь предположить, где будут трубы, где брейк…

– Где включат пожарную сирену…

– Да. В реггетоне и кубатоне все очень похоже. Сейчас многие обыгрывают только структуру, но это не очень интересно. В Питере, в Москве танцуют почти одинаково. Я в этом смысле принципиальный человек – у меня есть своя фишка, свой стиль, хотя с этим сложней. Сейчас еще ладно, меня уже знают, но раньше куда-то выбиться, где-то показать себя – целая проблема. Со своим стилем вообще нужно быть аккуратным – ты либо выбьешься, либо прогоришь, но я стою на своем.

– Как ты создавала этот стиль?

– Я просто люблю музыкальность, красивый танец. Но и стараюсь не отходить от канона. Я не даю чисто реггетон, я люблю делать шоу, в нем что-то добавлять из хопа, из дансхолла. Я люблю, когда человеку хочется смотреть, чтобы ему было интересно. Еще важно – я стараюсь придумать какую-то тему для номера.

– Тема как-то связана с текстом песни?

– Я когда-то пыталась перевести (смеется). В основном, конечно, про секс. Либо про уличные войны. Но бывают и про любовь, самую настоящую! Я однажды хотела обыграть текст, вникла… и подумала – лучше я создам свою тему и обыграю музыку! (смеется)

Я не люблю себя рекламировать. Пусть лучше мои ученики рекламируют меня.

– Тебе пригодилась в реггетоне классическая хореография?

– Поскольку всё детство, в подростковый возраст мне ставили осанку, руки… можешь представить, как я поначалу танцевала реггетон. С осанкой. Все было да, и мостики, и акробатика. Почему я делаю перевороты, колеса, шпагаты – я это изучала, и сейчас поддерживаю навык, занимаюсь. Оно же всегда может пригодиться! Мне это интересно, и хочется большего. Я вообще больная до танцев, мне хочется развиваться. Приятно, конечно, когда меня запоминают, пусть на секунду – мол, а вон та девочка сделала такую крутую штуку!.. Акробатические трюки, конечно, производят фурор…

– Ну и потом, наверное, ученики прибавляются?

– Я не люблю себя рекламировать. Пусть лучше мои ученики рекламируют меня.

– Ну а как же… «Идите все заниматься ко мне, потому что я самая лучшая, а в других школах вы просто выкинете деньги на ветер»?

– Наверное, скоро так и буду говорить. Есть преподаватели, которые хорошо объясняют. Но неправильно и не то! Меня ситуация с преподаванием и в социальной сальсе, и в реггетоне уже просто злит, и я, наверное, буду уже говорить прямо все, как есть. Конечно, можно сказать ученику – сходи, попробуй. У меня так некоторые девочки повыкидывали деньги на ветер и в итоге вернулись ко мне. Я иногда слышу фразы вроде «ты, что конкуренции боишься?» Нет, никогда и никакой конкуренции я не боюсь. Я уверена в том, что я делаю, ну а если кто-то выбрал себе не того препода – ну что же, это его выбор. А вообще не хочется работать с непрофессионалами рядом бок о бок, и это еще одна причина, почему я все чаще задумываюсь о том, чтобы уехать в Европу. Здесь профи можно счесть по пальцам на одной руке, хотя при этом преподавателей, как ты знаешь, много.

– У нас, похоже, еще и нет танцевальной среды хорошего уровня, в которой люди могли бы даже бессознательно подтягиваться к этому уровню. Эту массу хорошо танцующих людей нужно создавать, а ты хочешь уехать в Европу.

– Я бы хотела внести свой вклад в попу.. как еще раз?

– Про попу. Популяризация.

– Точно! (смеется). Вообще хорошая идея – как-то объединить реггетонщиков вместе. Но в реггетоне мало кто выступает за общение. Многие ученики ходят только на занятия, и говорят, мол, «нам и здесь хорошо». Я таким говорю – на занятиях вы научитесь делать элементы, но не танцевать. Это разные вещи. Профессиональный танцор – это прежде всего человек, который умеет хорошо импровизировать под музыку. Ну а если просто красиво танцует заученную хореографию, то он, конечно, тоже танцор, но я не скажу, что прям крутой.

– Чего бы ты хотела пожелать ученикам и танцорам?

– Любите! Танцуйте! Радуйтесь жизни! Будьте уверены в себе и свободны!

Со Светланой Яворской беседовал Марат Капранов, 22 ноября 2016 г., Санкт-Петербург.
Редактура: Алла Зайцева

Все фотографии находятся в общем доступе и размещены с согласия Светланы Яворской
При перепечатке материала обязательна активная ссылка на оригинальную публикацию!