Андрей Балашов: Не совсем так. Танцевать я стал где-то за полгода до того, как стать диджеем в сальсе. Опять же — что мы называем «танцевать»? В моем случае ─ учиться. Почему я так быстро к этому пришел? Во-первых, у меня был серьезный опыт: больше 10 лет я играл хаус-музыку в клубах. Во-вторых, мой близкий друг, Илья Подпальный, увлечен сальсой, кажется, с 2004 года. И на протяжении многих лет он пытался затащить меня танцевать.
Мое погружение в сальсу в музыкальном плане произошло достаточно быстро именно по той причине, что все эти годы я посещал мероприятия, слушал музыку и имел представление о ней. Пусть не знал музыкантов, лейблы, но приблизительно понимал, из каких инструментов состоит эта музыка. И у меня выработалось какое-то отношение к ней.
— Больше 10 лет ты ее слушал, но не начинал танцевать. Что стало переломным моментом?
— Дмитрий Ландман (основатель студии «25,5» — прим. авт.) уговорил прийти к нему в новый набор. Илья на протяжении 10 лет агитировал меня, это ему не удавалось. Я просто приходил на вечеринки, томно сидел у барной стойки, слушал музыку, но не переходил границу от простого зрителя до танцора. Но тут появился Дима. Он за неделю меня обработал, и я пошел заниматься.
— То есть, Дима стал таким «волшебным пенделем»?
Что-то вроде. Прозанимался я где-то полгода, только начал втягиваться. И Дима, понимая, какой у него ресурс в руках — профессиональный диджей — решил еще раз испытать судьбу. За месяц до осенней New York Party 2015 года он пригласил меня поиграть на ней. Сначала я сказал «нет». Потом подумал и сказал «да» — только ради интереса. Просто хотелось вспомнить эти ощущения диджея, когда он ставит музыку. Чувство игры с площадкой.
Я никогда не готовлюсь к своему сету. Ставлю ту композицию, которая, как мне кажется, должна звучать в данный момент. Так было в хаус-музыке, так продолжается и в сальсе. Приходя на мероприятие, я могу предположить, какой трек будет первым. Как говорится, если не знаешь, что ставить — ставь El Gran Combo. А дальше по людям смотрю, какой трек будет следующим. Это состояние игры, получения обратной связи от танцевальной площадки мне очень нравится. Взаимодействия, иногда драйва… иногда даже скуки.
«Если не знаешь, что ставить, ставь ElGranCombo»
— Скуки? Бывает и такое?
— Бывают разные ситуации. Это зависит от множества вещей. Не только от количества людей на танцполе, но также от моего настроения, от их настроения. Так вот, если вернуться чуть-чуть назад — к моей первой вечеринке. Мне пришлось за месяц перелопатить кучу информации, благо был опыт отслушивания треков, поиска музыки, артистов, лейблов. Целый месяц я готовился, занимался поиском композиций. В итоге выбрал и создал плейлист, который решил отыграть на New York Party.
— То есть, плейлист ты все-таки создал?
— Ну, подожди, что такое плейлист? У меня с собой всегда находится около тысячи треков. Остальные хранятся дома. Плейлист — это та тысяча треков, которые я несу на вечеринку. И из этой тысячи я могу поставить любой.
— Как ты чувствуешь обратную связь от зала? По каким критериям? Как понимаешь, что эта композиция хорошо пошла, а та — не очень? Наверняка, не только по количеству людей на танцполе?
— На самом деле, без разницы, сколько людей вышло танцевать. Потому что есть очень хорошо звучащие треки, которые для танцев не очень подходят. Я вижу, как люди улыбаются, насколько они увлечены танцем, как реагируют на музыку. Обратная связь — это внутреннее состояние, поэтому ощущения сложно описать словами. В конце концов, я получаю отзывы после вечеринки. Ко мне подходят, благодарят — это очень приятно!
— А бывает, что подходят и возмущаются?
— Только ты возмущаешься, что я ставлю мало бачаты (улыбается). Нет, серьезно, никто ни разу не подошел и не высказал недовольство.
— Чем отличается диджейство на хаус и сальса-вечеринках?
— В сальса-сообществе более уютная и домашняя атмосфера на вечеринках, даже если мы говорим о больших конгрессах. Клубная культура — это культура потребления, и люди туда приходят не за танцами. Они приходят за развлечениями: выпить, познакомиться, ну и немного потанцевать, потому что играет музыка. У нас народ приходит целенаправленно танцевать.
Но обратная связь везде одинаковая, в любой музыке, которую бы ты не ставил. Просто в сальсе-сообществе ты знаешь большинство людей: с кем-то общаешься близко, с кем-то не очень. В хаус-клубах весь танцпол тебе не знаком. Но в ощущениях обратной связи разницы для меня никакой.
«В сальса-сообществе более уютная и домашняя атмосфера на вечеринках. Клубная культура — это культура потребления»
— Почему тебе близка именно линейная сальса?
Первоначально я начал танцевать «линию», и она стала мне близка только из-за того, что я ей занимаюсь. Наверное, это основное.
— А «куба»? У тебя не возникало желания заняться ею? Поглубже покопаться?
— Я сейчас копаюсь.
— То есть, мы можем ожидать тебя в качестве диджея на кубинских вечеринках?
— Я периодически ставлю кубинскую сальсу на вечеринках.
— То есть, ты не убежденный диджей — линейщик?
— На текущий момент, я, если можно так сказать, линейный диджей. Потому что я много времени посвятил изучению линейной сальсы. И эта музыка мне близка в связи с тем, что я «линию» танцую. Кубинскую музыку я изучаю, слушаю, читаю про музыкантов, пытаюсь разобраться, но пока не могу понять ее до конца. Есть треки очень классные, но чтобы ставить много «кубы», нужно пропустить ее через себя, полюбить.
— И, возможно, протанцевать?
— Возможно. Но не обязательно танцевать сальсу, чтобы ставить ее. Вообще, уметь танцевать диджею не обязательно.
— Я не встречала ни одного не танцующего российского сальса-диджея. Ты знаешь примеры?
— Если диджей чувствует музыку, если он ставит те треки, которые хочет танцплощадка, ему не обязательно танцевать. Да, это вопрос культуры. Чтобы понимать, что нужно людям, лучше уметь танцевать. Но хаус я же не танцевал. Ставя в свое время R’n’B треки, я не танцевал хип-хоп. Диджей — это вопрос музыкального вкуса, образования. А умеет он танцевать или нет ─ уже не столь важно.
— Кто твои любимые исполнители?
— Мне очень нравятся Louie Ramirez, Adolescentes Orquesta, Cheo Feliciano, Kako, Tito Rodriguez, Marc Antony, Alexander Abreu. Люблю музыку 70-х, 80-х. На самом деле, любимые музыканты у меня были только в юношеском возрасте, в 15−16 лет. Сейчас, скорее, есть треки, которые нравится слушать, а не исполнители.
У любой группы есть хорошие треки и не очень хорошие. Но ко всем им нужно относиться уважительно, потому что в эту музыку вложена душа. Каждый трек имеет право на жизнь. Другой вопрос — наши внутренние ощущения. Что-то нравится, что-то не нравится. Например, меня не впечатлил последний альбом «Тромборанги», хотя сама группа очень нравится ─ я с удовольствием посетил их концерт на московском фестивале, плясал там у сцены. У групп есть моменты взлетов и падений. Да и твое настроение постоянно меняется.
«У любой группы есть хорошие треки и не очень хорошие. Но ко всем нужно относиться уважительно, потому что в эту музыку вложена душа»
— В хаус-клубах ты выступал под псевдонимом DJ Балашов. Почему ты не оставил его, а взял неоднозначный DJ Gad?
— Я даже не задумывался, оставить его или нет. Просто получилось так, что у меня появился новый сценический псевдоним, который мне понравился.
— DJ Gad — это намек на то, что женщины любят мерзавцев?
— Да! (cмеется). Женщины любят мерзавцев. Это неоспоримый факт!
Андрей Балашов и Кира Омельченко
— Что, прямо раскрыть все карты?
— Ну, хотя бы, чем ты занимаешься, кроме диджейства.
— Работаю в строительной компании. Вообще, я не очень люблю рассказывать о себе. У каждого в танцевальном сообществе есть свое мнение насчет меня — и насчет тебя, и насчет любого другого человека. Те люди, которые близко со мной общаются, и так знают, какой я. А тем, кто не общается, зачем им знать?
— Ты амбициозный человек? Тебе важно общественное признание?
— Что касается профессиональной деятельности, я достаточно амбициозен. Если мы говорим в рамках сальсы, тут есть, конечно, доля амбициозности, но, прежде всего, для меня это фан определенный. И если есть обратная связь положительная, конечно, это доставляет удовольствие. Но стремления получать какие-то награды у меня нет.
Я не ставлю перед собой цели стать лучшим диджеем планеты. Даже нет цели стремиться к чему-то в рамках города или страны. Мне просто нравится танцевать, нравится ставить музыку. И то, что я могу это делать, и есть главная награда. Все остальное проходящее.
«Мне нравится танцевать, нравится ставить музыку. И то, что я могу это делать, и есть главная награда»
— У тебя есть любимые диджеи? Люди, на чьи вечеринки ты ходишь и с удовольствием танцуешь.
— Мне всегда хочется потанцевать под ту музыку, которую ставлю я (улыбается). Вот поставишь трек от души, и так хочется пойти потанцевать! Но понимаешь, что времени нет, нужно ставить следующий. Я считаю, что диджей должен находиться за пультом, а не на танцполе. Из зарубежных диджеев мне нравится Willy (Амстердам) и Julian Duke (Лондон).
— Ты продолжаешь слушать электронную музыку? Или сальса захватила настолько, что это увлечение ушло в прошлое?
— Когда я был хаус-диджеем, нужно было иногда отдыхать от электронной музыки, потому что это определенная работа. Как раньше, так и сейчас, раз в неделю я трачу время на отслушивание композиций. Играю ли я на этой неделе или нет — не важно. Диджей — это не тот человек, который скачал треки Вконтакте. Ты должен сам создавать свой музыкальный вкус. Тогда ты будешь интересным.
Так вот, когда я был хаус-диджеем, то для отдыха мне нравилось слушать сальсу. До сих пор на компьютере хранится папка с музыкой того времени в ужасном качестве. А сейчас наоборот: электронную музыку я слушаю для отдыха.
— А как насчет кизомбы? Она ближе всего к электронной музыке. Тебя не тянет в этом направлении?
— Кизомба мне очень интересна с профессиональной точки зрения, потому что там идет сведение треков — то есть то, чем я всю жизнь занимался. Я пробовал сводить кизомбу — очень интересно. Но становиться кизомба-диджеем не хочу. Это другое направление, я не готов переключаться.
— В свое время ты профессионально занимался фотографией. Не думал попробовать себя в качестве фотографа на вечеринках?
— Можно еще попробовать себя в качестве уборщика на вечеринках, бармена и световика (улыбается). А что, в хаус-клубах, когда я выступал в начале 2000-х, не было световиков! Ты становился за пульт, а рядом был пульт со светом и с подписанными кнопочками, куда нажимать. Стробоскоп — нажал, лазер — нажал, дым-машина — нажал. И помимо музыки на танцполе, ты еще управлял светом. И когда плохо управлял, то свет на танцполе отключался.
Я действительно несколько лет назад работал фотографом, и у меня до сих пор пылится на полке профессиональная камера. Но нет, и мысли не было снимать вечеринки. Невозможно все объять. Да и съемка мне уже не интересна.
— Расскажи о своих творческих планах.
— У меня нет особых творческих планов. Просто нравится то, чем я занимаюсь. Да, мне хочется развиваться в музыкальном плане — изучить тот же тимбос. Но каких-то серьезных целей я перед собой не ставлю. Для меня это хобби, и куда оно может привести, я не задумывался.
Мне было бы интересно организовывать мероприятия в Петербурге. Я имею в виду вечеринки. Единственное, во что я уперся последние несколько месяцев — это место. Хочется найти хорошее место, где людям будет комфортно находиться. Задача с одной стороны — простая, с другой — сложная. В Питере много интересных мест, но не каждое из них готово принять сальса-тусовку. И не каждое место подходит для нас. У нас есть интересные вечеринки, но есть и моменты пауз в мероприятиях, когда оказывается, что и идти некуда. Хочется, чтобы событий было больше. И чем больше их будут устраивать разные люди, тем лучше.
— Что тебе хотелось бы пожелать сальса-сообществу?
— Мне бы хотелось, чтобы в сальса-мире было поменьше негатива в обсуждениях того или иного мероприятия или действия. Необходимо проявлять уважение ко всем участникам процесса, будь это вечеринка, студия или еще какое мероприятие. В любое событие, удавшееся или нет, интересное или не очень, организаторы и преподаватели вкладывают свою душу. Кто-то это делает более профессионально, кто-то — менее.
Сейчас я чувствую очень много негатива: не в свою сторону, а в целом, в разговорах. Там это не так, здесь музыка не понравилась, там пол плохой, здесь еще что-нибудь… Для тех, кто это говорит: попробуйте сами что-то создать.
— С другой стороны, обратная связь позволяет понять, насколько людям было комфортно, дает возможность что-то улучшить.
— Конечно, позволяет. Вопрос в том, как люди подают эту информацию. Иногда льется столько негатива, что это может заставить человека перестать что-либо делать. После каждой вечеринки можно сказать, что она плохая, потому что было мало бачаты, или «кубу» не ставили, или латин джаз не звучал, или бар слишком дорогой, или еще что-нибудь.
Я хочу, чтобы люди были более сплоченными. Чтобы вместе работали над созданием уютного мира под названием «сальса в Питере». Это, наверное, фантастика? Утопия, да?
Беседовала Алёна Яркова,
Февраль 2017 г.,
Санкт-Петербург
