Кайява – Pasión de Rumbero

Всякий раз, когда звучит полное ностальгии болеро «У меня будет другая как ты, такая милая…» («Yo tendré una como tú, tan linda…»), голос Висентико Вальдеса пробуждает воспоминания о человеке, сочинившим эту песню.

Каликсто Кайява, композитор, перу которого были подвластны и романтические мелодии, и пламенные румбы.

Посвящение муньянго Чано

Раскатистый звук тумбадоры тормошил зевающих от усталости портовых рабочих. То тут, то там, примостившись, они лежали с оголёнными торсами после изнурительного дня, проведённого в труде и поту. Словно стрела, выпущенная навстречу радости, мелодия завораживала богатством своих звуков, будто скачущих верхом на истовой румбе. Кайява отдавал дань памяти человеку, которым он искренне восхищался – Чано Посо.

Каликсто привык провожать его взглядом, когда тот невозмутимо прогуливался в белоснежном костюме с иголочки.

Ах, Чано был неповторим! Не могу его забыть. Для всех Чано был неотделим от баррио Белен. Потому что он действительно был частичкой местного колорита. Чано – это и румба в баре на углу Сан-Исидро и Гаваны, и улочка Веласко. По ней часто пролегал его путь, быть может, с мечтами о грядущей славе. Да-да, вне всяких сомнений, он мечтал. Потому что, как ни крути, а Чано был сентиментальным человеком. А как иначе он мог играть с таким чувством? С такой болезненной тоской?

Каликсто Кайава посвятил Чано Посо композиции «El callejón de los rumberos» и «Chano en Belén». В них воплощены братские чувства композитора к известному тамбореро, с которым жизнь сыграла столь злую шутку.

Версия Los Papines:

Щелкните, чтобы посмотреть текст на испанском

Версия Yoruba Andabo:

Щелкните, чтобы посмотреть текст на испанском

Путь к мечте

То были времена продажной любви и музыкальных автоматов «Рокола». Эпоха любителей пропустить рюмочку-другую в баре под звуки новомодного хита с пластинки, играющей на повторе целыми днями. Время политических потрясений и, кроме того, омрачённой скукой молодости Кайявы.

С ранних лет он знал, что такое бедность. Мечтал, что всё однажды изменится. И вот, ему уже было двадцать, а безнадёжная пустота в карманах давила тяжким грузом. Кайява уехал. Как и многие кубинцы, кто по той же причине решался на этот шаг. Укрывшемуся в корабельном трюме безбилетнику тогда казалось, что он плывёт навстречу своей славе.

Шли месяцы в чужой стране, всё без перемен. Мексика не была к нему благосклонна. Кайява бродил от одного кабаре к другому, стучался в закрытые для него двери. Это были времена, когда американская дива Тонголеле приехала в Мексику, чтобы затем стать секс-символом эпохи. Тогда же на киноэкранах блистали Педро Инфантес и Педро Варгас. И у всех на слуху были искромётные шутки о персонажах Тин-Тана и Марсело.

Эксцентричный голос Переса Прадо провозглашал, что у мамбо наконец-то есть свой король. Долли Систерс и другие танцовщицы производили настоящий фурор на паркете. Бенни Морэ записывал свои хиты «Bonito y sabroso», «La múcura» и многие другие темы, прославившие его на мексиканской земле.

Ночи Кайавы были длинными и холодными. Он чувствовал себя чужаком, прогуливаясь по залитыми рекламными огнями проспектам и переулкам, где на каждом углу поджидали соблазны. Со временем Каликсто осознал, что его место на родной земле. В любимом баррио Белен, отзывающемся ностальгией с каждым ударом сердца. Кайава вернулся. Однако в его памяти остались приятные воспоминания о Мексике, в которой он так и не смог добиться желанной славы. Ей он посвятил песни «México, distrito federal», «Mande, usted y México» и «México, que grande eres».

Прекрасная кубинка Кайявы

В один чудесный день, беседуя на улице Инфанта с кем-то из приятелей, Кайява увидел женщину. Она была прекрасна, словно звезда с неба. Её неземная красота запала в душу композитора. Всего один взгляд – и родилась песня, ставшая гимном для всех влюблённых. И по сей день любящие сердца продолжают нежно ворковать под звуки «Lo añoro», ставшей популярной благодаря голосу Висентико Вальдеса.

Каждый день, около четырех часов дня, мимо бара в районе Колон, где зависал Кайява с друзьями, проходила девушка, взбудоражившая его не на шутку. Впрочем, она совершенно не замечала Каликсто, и композитор решил устроить встречу. На свидании он сымпровизировал несколько стихов, но это не произвело на нее особенного впечатления, и тогда он сказал ей: “Не бери в голову, однажды у меня будет такая же, как ты”. Молодая женщина удивилась и улыбнулась ему. Муза, вдохновившая его на сочинение “Lo añoro”, в итоге стала матерью нескольких детей легендарного румберо[mfn]Этот абзац был дополнен с испаноязычного блога https://taniaquintero.blogspot.com/2016/04/calixto-callava-rumbero-cantante-y.html[/mfn].

Мозамбик по курсу

Румберос румбероса видит издалека. Есть нечто общее, что определяет принадлежность людей к этой огромной семье. Нечто, что позволяет им говорить о музыке, петь о радости и горе или же по-братски соперничать друг с другом. Так было, и так будет всегда.

У Кайявы было много хороших друзей, с которыми он делил свою жизнь. Среди них был и Пейо Эль Афрокан. Пока один из приятелей играл в квартале Хесус-Мария, другой пел. Кайява спросил однажды у своего друга Пейо мнение об одной своей песне: «Послушай, а как тебе вот это?» Обивщик мебели Педро Искьердо (Педро Искьердо Падрон – настоящее имя Пейо Афрокана, – примеч. пер.) пришел в полный восторг. Поэтому, отправившись в 1965 году в турне Польша-Берлин-СССР-Франция, он включил в свой репертуар «Lo bailo solo». Это был невероятный успех, которым Кайява по праву гордился.

Каликсто любил свой баррио и воспевал его в песнях. Одна из самых дорогих его сердцу была «El callejón de los rumberos» («Переулок румберос»):

Рядом с морем
есть переулок моих воспоминаний
и море,
где я тружусь.
Люди веселятся,
и атмосфера мне по душе,
пойду-ка туда…

Именно в порту музыкант и грузчик Кайява однажды повстречал Чано, Чори и легендарного Панчо Кинто. Вместе они создали известную группу «Морское портовое гуагуанко. Зона 5» («Guaguancó Marítimo Portuario Zona 5»), принесшую им всеобщее признание. Затем пришёл черёд другой группы, «Йоруба Андабо» («Yoruba Andabo»), в которой Каликсто пел румбу. Некоторые композиции были его собственного сочинения: «El congo», «La rumba brava», «Guaguancó sabroso», «Mi puchunga de amor», «Inútil espera», «Tagüiri» и «Tiembla la tierra».Одним из последних произведений этого великого румберо, имя которого останется в веках, стала композиция «Canta la ceiba, baila la palma real». Песня была записана популярным оркестром «Лос Ван Ван», под руководством Хуана Формеля.

Музыкальная тема «Dónde va la mulata» авторства Каликсто Кайявы звучит в фильме Чарли Медина «Penumbras». Оркестр Роберто Фаса имел в своем репертуаре несколько его песен – “La tumba brava” и “El retozón”. Еще одну песню Каликсто можно услышать в версии Sonera Ponceña – “Tumba Yaya”.

Композиция-посвящение этому музыканту присутствует на диске Тата Гинеса «Aniversario».

Каликсто Кайява умер в возрасте 60 лет 16 декабря 1990 года.